Зачем Германия, замерзая, отодвинула сертификацию «Северного потока – 2», как это может быть связано с телефонным разговором Меркель и Лукашенко и почему для простых немцев ситуация с коронавирусом важнее газа, объяснил Александр Сосновский в программе Владимира Соловьёва «Полный контакт».
Соловьёв: Александр, добрейшего утра.
Сосновский: Доброе утро, Владимир Рудольфович, рад вас видеть в хорошем настроении. Послушал ваш разговор с Кедми и понял, что скоро придётся переносить Соловьёв LIVE куда-то на орбиту, потому что там нужно вещать, это самое интересное.
А вот Меркель думает по-другому. Меркель находится в состоянии такого глубокого транса. Во-первых, она прочитала последнее высказывание Кличко, которое я сегодня разместил в интернете.
Соловьёв: Это было очень смешно.
Сосновский: Это, конечно, очень круто. Понятно, она сразу задумалась, а может, нам опередить Кличко и сделать то же самое на своей территории. «Я хочу, чтобы мне подарили все ядерные бомбы мира. Я бы собрал их вместе, увёз за город и взорвал». Ну правильное решение, собственно говоря, это в духе киевских властей. Я думаю, что не только Кличко этого хочет.
Соловьёв: Я подумал, что это ты просто стебёшься и придумал с Кличко сам, как за Бисмарка, но выясняется, что за Кличко и придумывать не надо.
Сосновский: Это ты хорошо сказал, как за Бисмарка придумал.
Соловьёв: У тебя целый набор замечательных историй, которые ты приписываешь Бисмарку.
Сосновский: Это правда. Володя, тяжёлое состояние сейчас у Германии. У них две большие проблемы, которые они сами себе создают. Первая проблема – всё-таки это не беженцы, первая проблема – это «Северный поток – 2», потому что уже в принципе холодно в Берлине, сегодня уже чувствуется морозец, а дальше ещё холоднее будет. И та информация, которая вчера прошла, что приостановили сертификацию «Северного потока – 2», заставляет задать несколько вопросов. Я посмотрел, с российской стороны не очень много комментариев, и как-то все очень благостно отнеслись к этой новости, ну вот решили немцы, что будет вот так. Я немножко хочу разъяснить ситуацию, чтобы было понятно, не критикуя, не провозглашая какие-то лозунги.
Сертификация «Северного потока – 2» могла произойти вот сейчас и означала, что «Северный поток – 2», который достроен и готов (об этом немцы сами пишут), он мог бы начинать работу уже сейчас. Немецкое ведомство, которое занимается выдачей сертификации, решило отодвинуть на несколько месяцев этот процесс. Немцы рассчитывают, что это займет 4 месяца, а может быть, и больше. На участке газопровода, который относится к Германии, фирма, которая занимается прокачкой, которая эксплуатирует «Северный поток – 2», к этому времени должна быть пересоздана по немецким юридическим правилам. Как бы формально никакой проблемы нет. Ну хорошо, взяли кусочек этой фирмы, переоформили, и она будет работать по немецким правилам. Но надо понимать, что за этим кроется. По немецким правилам, фирма, даже созданная по немецким правилам, в её руководстве, в её акционерах (а я не знаю, по какому она будет создана юридическому правилу, то ли это будет GmbH, то ли акционерное общество, пока непонятно, как это будет), даже если там большинство участников и руководители будут представители российской стороны, в чём я очень сильно сомневаюсь, сразу говорю, это будет означать, что этот участок «Северного потока – 2» фактически превращается в таможню или пограничный пункт. Этот пограничный пункт будет находиться полностью в руках Германии. Германия или та фирма, которая будет руководить этим участком, поскольку через него ничего без них не пройдет, будет вольна принимать решения по этому куску так, как она захочет. И таким образом Германия получает доступ к «Северному потоку – 2» такой, какой они хотели бы, и такой, как хотела бы европейская комиссия и Европейский Союз. То есть они, заполучив 1 метр этой трубы, получают возможность реагировать так, как они хотят в плане санкций, в плане приостановки, в плане полной остановки. И мне кажется, надо это понимать как очень серьезный знак. Я его воспринимаю не как юридический знак, а скорее как знак не совсем дружественный, мягко выражаясь.
По моему мнению, нельзя отдавать в руки даже своему партнеру, которому ты что-то продаешь, руководство той фирмой, которая фактически тебя кормит. Если мы два контрагента, я что-то кому-то продаю, и у меня покупатель выкупает возможность фактически реагировать на этот бизнес. Я сейчас не рассматриваю это с политической точки зрения. Я фактически теряю свое право принимать решения по моему бизнесу так, как я хочу. Это опасная тенденция, и то, что об этом было объявлено вчера, тоже определенный знак.
Я вчера на эту тему разговаривал с Вилли Виммером. Он со мной не согласен, но я озвучу свою идею. Смотри, позавчера впервые Ангела Меркель поговорила с Лукашенко. Я считаю, что этот разговор давно назрел, она давно должна была его провести, но она поговорила позавчера. Что это означает? Я ухожу от политической оценки этого состояния. Это означает в глазах избирателей, в глазах сегодняшнего будущего коалиционного правительства и в глазах окружения Меркель, что Меркель поддалась давлению со стороны российского президента. Ведь она три раза ему звонила, и три раза Владимир Путин говорил: «Да вы позвоните Лукашенко, с ним напрямую поговорите». Она категорически отказывалась. Для неё это было невозможно. Говорить с «последним диктатором» на фоне всего, что говорилось в Германии, было невозможно. И вдруг она звонит. Выглядит это так, что продавил её Путин. А какой может быть ответ? Ну фантазирую сейчас. Вот Вилли Виммер со мной не согласен. Ответ может быть на следующий день в виде «Северного потока – 2». «Ну ладно, вы меня заставили, но и я вам покажу свою власть». И она её показала.
Соловьёв: А с чего ты решил, что нас вообще волнует, что будет с «Северным потоком – 2»?
Сосновский: Я живу в Германии.
Соловьёв: О, молодец. Смотри, «Газпром» в этом году показывает такие рекордные прибыли, что он может ещё построить «Северный поток – 3». Ну не хотят, Британия выступает против, все остальные, кому хуже? Ну у немцев будут выше платежки, и немцы скажут: «Ну и чего мы добились своей русофобией?» Бюргер придёт и скажет, вот как сейчас они заявляют: «Вы что, с ума все сошли?» Министр Саксонии сказал: «Вы что творите? Если вы не даёте возможность нам пользоваться «Северным потоком – 2», то у нас цены будут расти, мы убытки будем нести». Благодарите Бориса Джонсона и всех прочих, поляков, украинцев, давайте.
Сосновский: Много лет общения с различными немецкими политиками заставили меня полностью пересмотреть систему принятия решений на высшем политическом уровне. Там, где мы с тобой говорим о правильных вещах, и для наших зрителей это понятно, политические решения на высшем уровне, по крайней мере в Германии, очень часто принимаются абсолютно по бытовым поводам, которые нам трудно бывает понять. И там, где ты задаёшь вопрос и говоришь: «Ну поднимутся у них цены, ну будут они в холоде сидеть», – я почти на 100% уверен, что подобного рода соображения мало кого волнуют в высших политических кругах Германии.
Соловьёв: О чём и речь. Пока не начались выборы. А дальше на выборах появляются те, которые говорят: «Ну что? И что вы нам дали? Нет, вам хорошо, вам американцы помогли, а нам кто поможет?»
Все кто ждет победы переходим на сайт
